История спасения окрестностей деревни от борщевика

Ниже — разговор Марии Поповой с Дмитрием Хохловым в двух частях: первая случилась вживую в ноябре 2021, вторая — по видеосвязи в марте 2023. Огромное спасибо Натэлле Лашхи, которая помогла подготовить этот текст по видео интервью!

Начало

М. - Первый вопрос: как вы дошли до жизни такой? :) Все живут обычной жизнью, и вдруг что-то происходит... Как появился борщевик вокруг вашей деревни?..
Д. - Наша деревня находится примерно там, где поребрик переходит в бордюр...
М. - То есть где-то между Питером и Москвой? 
Д. - Деревня Костьково, Демьянский район Новгородской области, Жарковское сельское поселение. У меня и моей жены там жили наши бабушки и дедушки, там мы и познакомились. Это наши (родные) родовые места. Видимо, раньше борщевиком кормили коров. В детстве я видел борщевик только отдельные растения или небольшие участки. А в 90-е, когда перестали возделывать поля, они полностью заросли борщевиком. Семена летели в деревню, и стало ненормально жить. Проводились какие-то собрания и попытки бороться.

В КОВИД мы с семьей переехали жить в деревню, провели интернет, и стали работать удалённо, наблюдать за природой. 
Однажды наш старожил (Романов Юрий Фёдорович), который ребёнком пережил оккупацию в этой деревне, и наблюдал бой и падение самолета рядом с деревней, повёл нас на экскурсию по окрестностям — и тогда я увидел за деревней целое поле цветущего борщевика!

Тогда я решил, что землю надо спасать. Нашлась местная группа в вотсап, где мы подняли вопрос по борщевику, нашлись единомышленники. Были люди “За”, были “Против”, примерно 50/50.

Позже я создал инициативную группу: Андреев Павел, Анкундинова Марина/Александр, Васильевы Егор/Карина, Котов Алексей, Панкратовы Алексей/Татьяна, Порфиров Никита, Сергеев Дмитрий, Хохлов Дмитрий, Шулакова Марина, Андреев Аркадий, Аничкин Елена, Гончаров Александр, Евтушенко Алексей/Наталья, Коппель Лариса, Назаров Эдуард, Неуймина Надежда, Худорожко Ольга, Чернышёв Алексей/Наталья, Яковлева Нина.
В группе мы уже стали вести дискуссию не о том, надо или не надо, а о том, как именно бороться.

М.- А чьи именно были эти заброшенные земли?
Д. - Я вам точно не отвечу, но частная собственность там присутствует. Люди арендовали землю, а потом забросили. Если земля внутри деревни, там есть контакты человека, можно связаться и договориться. Где люди приезжают — там нужно договариваться, а на заброшенных это делать просто необходимо. Мы приняли решение, что будем бороться на всех участках, и особенно на заброшенных.

М.- В вашей области кажется нет штрафов за борщевик?
Д.- Есть, но это, кажется, 5000 рублей. Я не хочу в эту сторону лезть... Я считаю, что это не эффективно — ходить по инстанциям и просить: это долго, и мы не сделаем работу, или сделаем её частично, а в борьбе с борщевиком это бессмысленно. Мой подход: мы боремся везде, и тогда где-то люди присоединяются.
М.- Когда сил на всё не хватает, начинаешь выискивать все возможности, чтобы привлечь максимум сил.
Д.- Да, конечно…

Сложности борьбы. Люди и деньги.

М.- Какие основные трудности вам пришлось преодолеть? Понимание у людей находить удаётся ведь не сразу...
Д.- В нашей деревне самые инициативные — это примерно человек 10. Например, Лёша Котов сказал, что у него есть некоторый опыт и знания борьбы с борщевиком, он с нами поделился этим, плюс интернет. Мы решили, что борьба просто косьбой не эффективна, что удалять надо корень с почкой, а для этого нам нужна техника. Конкретно — борона, которая своими дисками срезает эту часть корня. 

Я составил “дорожную карту”, по которой  мы составили план. Стали искать технику: трактор и борону. Всего в деревне домов 40, но живут постоянно домов 5. Никита Порфирьев, активный товарищ, нашёл в соседней деревне дисковую борону, мы скинулись, и за 60 тыс. купили её с доставкой. Потом стали искать трактор. Сначала мы его арендовали, стала понятна цена вопроса. Хотели ещё купить плёнку, чтобы застелить гектар, но народ засомневался, и мы не стали. Смета получилась около 300 тыс. 

Начали работать в конце апреля — были проблемы с сырой землёй. Всего мы один раз пахали, и два раза боронили, второй раз в середине июня. Цель была — чтобы не было семян. По возможности — удалить корни с почкой, но сделать это сразу невозможно. Летом снова искали трактор, в середине июля. Вот тогда уже были видны конкретные результаты — цветов не было.

Это был наш первый год, и мы получили необходимый опыт. Я очень благодарен людям, которые согласились всё это делать, вложили средства, поверили в успех. Инициативная группа — 10 человек, а всего сдали деньги 17-18 человек. То есть люди откликнулись. Местами,  где трактор не проходит, нужно было работать вручную.  Лёша Панкратов на фуре привёз из Москвы свой трактор, и маленькую диско-борону, всего 2,5 метра. Мы её утяжелили, и она тоже пригодилась в деле. Когда вот так, всё вместе — дело постепенно решается.

Основная проблема — это руки. Я ездил, искал рабочих, но даже за деньги их очень трудно найти. Видимо, люди боятся получить ожоги.
М.- Знания и опыт помогают перестать этого бояться. 
Д.- Люди не соглашались работать с борщевиком — это основная проблема. На поле выходили максимум 4 человека. Поэтому мы некоторые участки  упускали, приходилось ловить семена уже вручную осенью.

Про покос

Д. - Я заметил одну особенность — если его косить , пока семян нет — тогда  он семена не дает. Он вырастает лопухами за 2-3 недели...
М.- Это смотря когда был первый покос, если относительно рано, в апреле-мае — он старается сначала нарастить ботву, чтобы реализовать свой обычный жизненный цикл, а если его скосить с уже большими цветами, то у него уже нет сил повторить весь цикл, он  как бы "знает", что ему нужно грамотно распределить силы, и он старается перед смертью, хоть немного, но потомство оставить.
Д.- Я к этому и веду: если его косить, пока он цветы не дал, — он дает лопухи примерно в пол человеческого роста, а потом дает цветы. Но это недели 2-3. А вот если срубить с цветами, то потом их практически нет. Мы взяли под контроль порядка 30-ти гектар. 
Ясно, что там где прошла техника, нужно  потом почистить вручную. Главное, выдавить до 95% борщевика, и держать всё под контролем. Вот этим я и хочу заняться в следующем году.

Резюме: деревня практически без борщевика, нет такого засилья, как раньше. Основной результат: на 27 га не было ни цветов, ни семян. Полгектара под вопросом, но в целом  хороший результат.
М. - Может быть остальные, когда увидят этот результат, в будущем году присоединятся, будет больше рук?
Д.- Я надеюсь, хотелось бы верить. :) 

ГОД ВТОРОЙ

Д.:  Напомню, в 2021 году мы начали борьбу с борщевиком, когда ждать уже было нечего. Вокруг деревни с двух сторон река, а с остальных сторон все территории  полностью заросли борщевиком, он вплотную подошёл к деревне, и уже зашёл на участки. Местами дачники пытались бороться, и даже боролись успешно, но деревня находится в низине, а вокруг возвышенности, — конечно, все семена летят к нам в деревню. Раньше вокруг были поля, они возделывались, различные культуры выращивались. Но после двухтысячных годов там ничего не происходит, и все стало зарастать борщевиком. Я ужаснулся, там не пройти, 3-4 метровые стволы борщевика, и я подумал, что так оставаться не может. 

Конечно, люди говорили, что этот борщевик побороть невозможно, может быть только на государственном уровне, но я решил, что мы все равно должны начать бороться с борщевиком своими силами. В 21-м году я создал группу, в которую вошли наши односельчане. Мы начали общаться, были люди, кто "за", кто "против",  была большая дискуссия. Я выделил людей, кто "за", и мы создали по борщевику отдельную группу, там пошёл уже конструктивный разговор. Мы беседовали, принимали решения, каким образом вести эту борьбу. Это было в январе-феврале 21 года.

Мы заключили контракт с компанией, у которой была техника. Они нам несколько раз обработали наши поля. Конечно, было много ручной работы, и мы привлекали людей, но это трудный процесс, так как люди не хотят этим заниматься даже за деньги. Это большая проблема. Тем не менее мы с этой проблемой справились. Я вообще ничего в этом не понимал, откровенно скажу, не было опыта совсем, и я познавал всё с нуля. Были люди с опытом, которые могли нас консультировать. Я всех послушал, нашёл какую-то информацию сам, после чего мы приняли решение, что делать.

Мы не использовали гербициды в виду того, что у нас довольно большой объём, 28 га поражённой территории, и я понимал, что все эти гербициды потекут в деревню, в колодцы, так как борщевик на возвышенностях, а деревня в низине, и с дождями всё потечёт к нам в деревню. Мы стали решать вопрос механическим способом, и я считаю, что мы это сделали достаточно успешно. Конечно, это многолетняя история, и требует постоянно этим делом заниматься, но в 21-м году деревня ожила, полностью борщевик убрали техникой, и вручную. 

Эконимя финансов

Что касается финансирования, на второй год мы тактику поменяли. Происходило так: по сути 10 человек из нас финансировали этот проект. По началу у нас участвовало 24 человека, но сразу было выделено 10, кто стали заниматься этим постоянно. Моя задача была в том, чтобы снизить финансовую нагрузку на людей, так как это, по сути, благотворительность.

Мы купили старенький трактор, Т-40 — не очень большой, но и не маленький. Я поначалу решил, что мы справимся с этим трактором. Купили борону, потом один из нас купил себе борону, её мы тоже использовали. Один раз, когда стало понятно, что мы не справляемся,  мы привлекли стороннего человека со своим трактором. Весь сезон работал один человек, который работал  на своём тракторе, и копал вручную на  участках. 
Ещё мы купили ручные триммеры. Конечно, дисковые, так как леска с борщевиком не справляется. Работы прошли удачно, никаких ожогов  не было. Периодически подключались и односельчане, но это было не постоянно. По результату было чуть хуже, чем в позапрошлом году, но вполне приемлемо, мы тоже обезвредили большие территории.

В целом разница в затраченных ресурсах была большая. В первый год мы привлекали много сторонних людей, а в прошлый — только одного, но он был постоянно, и мы ему помогали. Деревня ещё год прожила нормально, без борщевика.

М. - Интересно, сколько раз за сезон вам пришлось проехать на тракторе по одному и тому же месту? Скорее всего, после позапрошлого года должно было быть заметно, что это уже не “первозданные” джунгли.
Д. -  Нет, разницы особой не было, это всё равно были джунгли.

Про посев трав на месте борщевика 

Д. -  У нас был один экспериментальный участок, который мы засеяли замещающими культурами в позапрошлом году, и там был довольно хороший результат. Там были  лишь отдельные поросли, которые мы убрали вручную, но в целом всё было хорошо. И хотя это не самые красивые растения...
М.- А какие именно растения, если не секрет?
Д.- Там было около 8-10 растений, разные  луговые травы. Думаю, будет очень полезно использовать смесь трав для замещения борщевика. Конечно, будут единичные случаи его прорастания, но это уже легче контролировать. Я вам список обязательно в чат перешлю. (Чтобы не искать, вот он: )

• Кострец безостый 20кг/га
• Фацелия 10кг/га
• Донник 16кг/га
• Люцерна 10кг/га
• Клевер белый 11кг/га
• Мятлик луговой 12кг/га
• Райграсс пастбищный 18кг/га
• Овсяница красная 18кг/га

( …Тут в кадре появился Radiojo на фоне заснеженного поля. :) Напомню, второй разговор у нас случился не живьём, а в Телеграм-созвоне, поэтому была возможность общения и с другими людьми. )

R.- Вот здесь было поле, 2 га,  полное борщевика, его было очень много. Сейчас ни одного не видно, даже через снег. Будет очень полезно использовать смесь трав, чтобы его заместить.  Мы выкосили борщевик, но понятно, что единичные экземпляры всё равно будут всходить.
М.- Семена будут всходить ещё несколько лет, к этому философски надо отнестись…
R.- Там дальше у нас ещё 20 га. Я думаю, в этом году с квадрокоптера сеять эти травы. 
Д.- Хорошая идея!.. Хочу немного пояснить. Этот участок мы проборонили так, что там не было ни одного корня борщевика.
R.- Мы бороной делали тоже самое.
Д.- Мы боронили на одном участке не один и не два раза, а так, что там не осталось ни одного корня. Мы их все убрали, и осенью не взошёл ни один борщевик.
R.- Да, мы тоже подогнали серьёзную технику, большой Кировец, который ходил с серьёзной бороной. Тоже получилось хорошо.
Д.- И вот даже когда у нас была проведена такая серьёзная работа, несмотря на то, что мы засеяли замещающими растениями, на следующий год всё равно были всходы борщевика, но его было гораздо меньше, и  мы его убрали вручную. Так не получится, чтобы “мы участок засеяли — и больше на него не заходим”. 

На каждом участке, где не сажали, мы перепахивали 3-4 раза в год, а где был посев — там перед этим была очень интенсивная обработка. Не просто трактор проехал бороной, а несколько раз за день, и тщательная уборка корней вручную.

Про обочины дорог и дорожников

И ещё. У нас, например, никаким образом не обрабатывались дорожные канавы. Они заросли деревьями и кустарником, и там было очень много борщевика. Извлекать борщевик в таких зарослях очень неудобно. А в прошлом году все эти канавы дорожники почистили! Это 4 км просёлочной дороги до трассы. Я связываю это с нашей деятельностью. Администрация о нас, конечно, знает, мы находились в контакте, они чем могут поддерживают. 
Когда начинаешь чем-то заниматься, то и другие подтягиваются.  Я знаю, что дорожники говорили: " А какой толк!? Что мы будем на дороге с борщевиком бороться, если всё вокруг заросло, какой в этом смысл?"
М.- Смысл в этом все равно есть: ведь дороги — это путь наискорейшего разноса семян борщевика на новые территории. Поэтому, если ресурсов на всё не хватает, то обрабатывать дороги надо в первую очередь: семена налипают на колёса машин, и уезжают заражать новые территории. То есть обочины — это святое.  Есть смысл в любом случае, даже если заросшие поля рядом. А уж если рядом борются, то обочину грех не обработать.

Д.- Мария, я не очень с вами согласен. Обочина — это ну 5 метров, а дальше начинается сплошной борщевик, поэтому ветер будет нести семена на дорогу, и это точно не решит вопрос.
М.- Опыты проводились — Игорь Далькэ, учёный из Коми,  замерял расстояние полёта семян. Большинство семян падают в радиусе до 6 метров, и буферную зону такой ширины делать есть смысл, особенно когда нет сил на полноценную борьбу. 
Нормальное распределение: большинство семян падает под зонт, значительная часть — в радиусе 3-х метров, и 99% оказываются на расстоянии до 6 метров... Другое дело, часто дорожники  поддерживают в порядке только 1-2 метра — сколько-то там скосили, отчитались и ладно, — а нужно 6 метров. Но, конечно, лучше всего бороться и вдоль дороги, и на поле.
Д.- В общем я хотел сказать, что в этом году все канавы были почищены, и это здорово.  Специальная техника была, они и деревья, и кустарники убрали. Понятно, что борщевик там будет расти, но его будет меньше, и удобнее теперь обрабатывать.
М.-  А они и дальше готовы заниматься этим, то есть это не одноразовая процедура была?
Д.- Конечно, это задача дорожников — этим постоянно заниматься, в том числе, и борщевик уничтожать. Но они как делают: ждут, когда он вырастет — и один раз его косят. Ну, может, два…
М.- Один раз, конечно, мало, потому что семена после этого успевают завязаться, но уже на малой высоте. В идеале раза три пройти, чтобы подросшие цветочки не расплодились. Но даже один раз — это шаг в правильную сторону.

Кто остался на второй год борьбы

Кстати, интересно, а сколько людей на второй год борьбы вас материально поддержали? Или, может быть, организационно?..
Д.- Мы в прошлом году уже не стали клич бросать на всех, а 10 человек у нас профинансировали этот проект.
М.- То есть те же 10 активистов и осталось.
Д.-  Да. Я понимаю, что люди вряд ли будут этим заниматься много лет, в этом есть некий риск. Я в прошлом году стал замечать, что кто-то стал говорить: "Я, наверное, в этом году уже всё…"  В смысле денег перечислил, а больше — не могу. Это понятно, они же отрывают от семьи, постоянное добровольное финансирование — это риск. И, кроме того,  28 га вокруг деревни, — это земли на которых надо что-то делать. Иначе можно обрабатывать сколько угодно, борщевик всё равно будет расти — это очевидные вещи. А если запустить, то обратно все вернётся.

М.- Если вести сельское хозяйство, то это довольно большие усилия, а если поддерживать территорию просто без борщевика — это фактически просто патруль, прогулка с лопаткой в руках или с опрыскивателем. Одиночные особи можно за небольшое время на большой территории просто прочесать и уничтожить, и привести в удобоваримый вид, — и всё.  Вы засеяли этими замещающими травами — там со временем должен образоваться луг с разнотравьем, где будут не только они, но и самосевом ещё что-то вырастет. Если просто одиночные борщевики выкорчёвывать, то поле не должно обратно зарасти.

Д.- Может, это не связано с борщевиком, но я за то, чтобы земли работали, потому что смотрят на нас китайцы, японцы, и завидуют, у них ведь такого нет. Раньше эти земли возделывались и приносили благо людям, и я считаю, что это должно продолжаться, и автоматически на этих землях не будет никакого борщевика.
М.- Есть такое желание и возможность — то конечно...  Я говорю о том варианте, когда никто не готов этим заниматься, а джунгли из борщевика наблюдать не охота. А если просто не пущать его, тогда восстановится естественная дикая природа, характерная для наших мест.
Д.- Конечно, это понятно.  Всё равно этим надо заниматься, и на сегодняшний день это происходит на энтузиазме людей.
М.- К сожалению…
Д.- А это означает, что в этом есть некий риск, что человеку может надоесть этим заниматься. Должна быть некая система, которая будет работать.
М.- С различными государственными структурами мы ведём переговоры много лет. Это отдельная история, тут можно целый сериал снять. ))  Я надеюсь, что до результата это когда-нибудь дойдёт. Но пока наша задача продержаться своими силами там, где мы живём, отдыхаем, чтобы мы не борщевик из окна наблюдали.

Размышления о гербицидах

Д.- Да… А вот есть такой вопрос, по поводу гербицидов. Я последнее время слышу, что есть какие-то новые, более щадящие гербициды, и якобы они не приносят большого вреда окружающей среде, и человеку. Есть у вас какая-то информация на этот счёт?

М.- Гербицидов существует множество. Насчёт "щадящих" лучше обратиться к специалистам, которые именно это исследовали, абосолются безвредных, разумеется, нет. Однако, есть гербициды общего действия, а есть такие, которые действуют только на двудольные растения, типа борщевика, а на злаки они не действуют. И если есть возможность  засеять территории после борщевика  смесями разных  луговых злаковых трав, то это можно совмещать с гербицидной обработкой препаратами на основе таких действующих веществ, которые убивают не все подряд. 
Есть гербициды очень ядрёные, которыми обрабатывают железные дороги, взлетно-посадочные полосы, — места, где вообще ничего не должно расти много лет. Но они, кажется, не продаются в свободном доступе, и это хорошо, так как если не сильно замороченные  экологией  граждане начнут это применять, — будет плохо.

На каких-то заброшках можно использовать гербициды — где-то в диких местах, на обочинах заброшенных дорог малонаселенных пунктов. Например, в Тверской области, где я отдыхаю (ну как отдыхаю… В основном борюсь с борщевиком), есть очаги борщевика, расположенные далеко от деревень. Я понимаю, что там есть участки, которые мне одной не осилить, а с дачниками у нас всё гораздо сложнее, не набралось такой десятки, как у вас. 
Там приходится химию применять, и могу сказать, что результат хороший. Есть препараты, которые дают длительную защиту — действуют не только на ботву, но и остаются в почве, и потом весной, когда лезут новые всходы из семян, эти гербициды их  встречают и убивают. Таким образом, большинство семян в течение 2-3 лет всходят и погибают. Потом добить оставшиеся единичные особи можно вручную во время патрулирования территорий. Поэтому на таких больших территориях, до которых точно ещё долго никто не доберётся (а оставлять их как рассадник заражения не хочется), этот способ с гербицидами вполне приемлем. Я вижу смысл своевременно травануть борщевик — там самым сохранить всё оставшееся. Иначе он, размножаясь, будет захватывать все больше территорий…

Местная администрация начинает помогать!

Д.- Кстати сказать, администрация  приезжала в прошлом году на наше собрание по поводу борщевика. Они задали вопрос, на каких территориях можно применить гербицид, потому  то администрация по другому не может. Они могут только заключить договор компанией, которая борется гербицидами.
М.- Им нужно изучить нормативы, где можно, а где нельзя использовать гербициды. По закону, есть  ряд ограничений: нельзя в водоохранной зоне, нельзя  на определённом расстоянии от жилых домов... У нас этот полный список есть на сайте, статья "Ограничения по применению химии".  Пусть они её прочитают  и исключат эти зоны, и тогда смотрят на оставшиеся. 
Д.- Ну они сами это знают, они спрашивали нас. У нас таких зон не нашлось, у нас они либо у реки, либо у жилых домов, на участках, либо это сельхозугодья. Нигде нельзя.
М.- Если это сельхозугодья, достаточно удаленные от рек, то можно. Фермеры пользуются разной агрохимией, и не только гербицидами. С точки зрения закона — можно. Если у вас есть какие-то личные соображения, почему вы не хотите их применять, то это другая история, но, с точки зрения закона, на сельхозугодьях — можно.
Д.- Да, но нужно понимать, что это могут быть частные участки, а на частном участке администрация  не может применять химию.

М.- Пока да. Но я знаю, что в этом году администрация Московской области приняла закон, что местная администрация будет иметь право входить на частные участки, проводить обработку, и потом взыскивать с владельца стоимость этой обработки. Не штраф, а именно реальную стоимость работ. И это будет работа на результат, я думаю. Если собственник не хочет убирать борщевик сам, то надо как-то заставлять…
Д.- Решение непопулярное, но это может сработать...
М.- Я не знаю пока, как это будет работать, я только читала об этом, практики по этому закону ещё не было. Посмотрим, что из этого выйдет. Если будет успешно, то можно предложить администрации вашей Новгородской области сделать так же. Может это и непопулярно, но нехорошо же сеять борщевик  всем соседям...
Д.- Правильно. Если бороться — надо всем бороться: ты или сам убирай, либо к тебе придут и уберут. Я согласен.

Про дальнейшую борьбу и про волонтёров

Д.- В этом году я ещё не связывался со своими односельчанами по вопросу борщевика, но надеюсь, что и в этом году они меня поддержат. Но я хочу каждый год сокращать этот бюджет различными способами. Если у меня все получится, я этими идеями с вами поделюсь: как снижать это бремя с односельчан, но и чтобы эта борьба носила системный характер.

М.- Снижение расходов — это важная задача! Многие не готовы вкладываться материально, но и тратить своё время тоже не готовы. Если есть какие-то зоны, где нельзя и трактором проехать, и травить нельзя — там нужен просто ручной труд, хоть это и не технологично. Я местами провожу свои субботники — так вот, даже просто потратить своё время не так много желающих, выходной люди хотят провести иначе. Я и сама могу провести свой выходной интереснее, но с другой стороны, смотреть на всё это безобразие — очень грустно…

Д.- Да, чем больше людей будет участвовать в этом деле, тем меньше времени понадобится. Я вот думаю про волонтёров, может быть в эту сторону посмотреть, думаю здесь должна быть перспектива.
М.- Попробуйте! С переменным успехом они идут на встречу. Например, у меня в городе Балашиха, студенты гидрометеорологического техникума уже два года помогают в нашем городском парке. Там есть рассадник, участок борщевика не на проходе, а в стороне от основных дорог, — и он достаточно большой. Эти заросли спрятались за деревьями. Я их обнаружила уже не на ранней стадии, а когда там был уже довольно крупный очаг. Нужна была помощь, и я стучалась в разные двери, и вот откликнулись люди именно из этого техникума. Достаточно пару субботников в год, человек 15-20, и это дало явный результат. А силами одного человека это дней 20 копать пришлось бы. Причём, только этот участок, а у нас в городе их ещё несколько. Поэтому чем  больше людей будет откликаться, тем лучше. Надо пробовать: кто-то откликается, кто-то отказывает — раз на раз не приходится.
Д.- Конечно. Люди, которые откликаются, они большие молодцы. У них есть семья, дела... Проблема, когда люди много работают, и не могут с семьёй достаточно времени провести, а тут ещё какой-то борщевик. Конечно, надо понимать, что это государственная проблема.
М.- Но может случиться так, что вся семья станет борщеборцами, тогда вопрос проведения времени с семьёй и борщевик могут совместиться. )) Но, конечно, я знаю очень многих людей, у кого семья не спешит помогать в этом деле.
Д.- Да, люди хотят по другому проводить свободное время, а не копать борщевик. 

М.- С другой стороны, это нехорошо, когда эта  проблема ложится на плечи кучки энтузиастов, одного или даже 10-ти. Земля же общая, все хотят ходить по ней свободно, без костюма химзащиты, и видеть нормальные пейзажи. Какой-то вклад в облагораживание своей земли нормально хотеть и от людей.
Д.- Вот и есть люди, которые откликаются. Очень надеюсь, что в этом сезоне у нас получится поработать так же, или более эффективно, чем в прошлом году. Хотелось бы продолжать это дело, и в конечном итоге борщевик у нас полностью искоренить. Соответственно, буду делиться нашим опытом.

М.- Спасибо!  Результат обязательно будет. Борщевик, если с ним бороться каждый год, обязательно заканчивается, примерно через 4-5 лет. Это проверено и моим личным опытом, и опытом других людей. Тут главное не отчаиваться, не слиться в первые год-два, довести это дело до конца, и точно всё получится. Я очень-очень желаю вам удачи, и всем вашим односельчанам, соседям, друзьям, помощникам!! Очень хочется пожать вам руку и сказать спасибо.
Д.- Спасибо! И вам желаю успеха! 

Сезон 2023. Вести с полей.

Д.- Позвольте поделиться ходом наших работ. Такое состояние поля было на 28 мая:

Сегодня так (1 июня)